Махабхарата, Вана-парва, глава 24: Арджуна возносится в небесное царство Индры
Махабхарата, Книга Третья — Вана-парва — «Скитания в лесах»
Вайшампаяна сказал: «О царь, после того как удалились хранители мира, Арджуна, истребитель врагов, сосредоточил свои мысли на колеснице Индры. И пока мудрый Гудакеша пребывал в размышлении, появилась управляемая Матали лучезарная колесница, рассекая облака и озаряя весь небосвод ярким сиянием. Ее грохот был подобен грому и заполнял все пространство. В ней были мечи, устрашающие копья, грозные палицы, небесные крылатые дротики, сияющие молнии, дисковое оружие, издающее звук ревущих грозовых туч. Были там также свирепые змеи с огненными пастями и груды метательных камней, белых, как пористые облака.
Десять тысяч золотистых коней влекли эту чудесную колесницу, способные передвигаться со скоростью ветра. Особенностью этой колесницы была иллюзия, не позволяющая глазу заметить ее движение. Увидел на ней Арджуна и темно-синий, как цветок лотоса или сапфир, стяг Вайджаянта, реющий на позолоченном бамбуковом древке.
Завидев возничего на той колеснице из чистого золота, Партха принял его за небожителя. Но пока Пхалгуна размышлял об этом, Матали, сойдя с колесницы, почтительно поклонился и молвил ему: «О счастливый сын Индры! Твой отец сам пожелал увидеть тебя! Взойди же скорее на его колесницу! Первый среди бессмертных, совершивший сто жертвоприношений, сказал мне: «Примчи сюда моего сына, Каунтею. Пусть боги увидят его!» Сам Шанкара, окруженный небожителями и сонмами мудрецов, гандхарвами и апсарами, жаждет встречи с тобой. Во исполнение воли победителя Паки из этого мира подымись со мною в мир небожителей. А обретя оружие, ты вернешься назад!»
Арджуна ответил: «О Матали, взойди скорее сам на эту превосходную колесницу, которую не обрести даже после сотен жертвоприношений раджасуя и ашвамедха. Великие цари, совершившие множество жертвоприношений с обильной раздачей даров, и даже полубоги и демоны не достойны взойти на эту великолепнейшую колесницу. Тот, кто не закалился в суровом подвижничестве, не сможет увидеть или коснуться ее, а тем более подняться на это божественное творение. Лишь когда ты, о благословенный, ступишь на эту колесницу с небесными скакунами, взойду и я на нее, подобно добродетельному мужу, ступающему на благую стезю вслед за учителем».
Выслушав его, Матали, колесничий Индры, вступил на колесницу и поводьями придержал коней. Тогда Арджуна, потомок Куру, с радостным сердцем очистил себя, омывшись в Ганге, и произнес необходимые молитвы. Затем он предложил праотцам священную воду и обратился к Мандаре, царю гор, за напутствием: «О гора, ты всегда даровала приют тем, кто ищет пути к небесам: святым мудрецам, утвердившимся в дхарме. По твоей милости, о гора, брахманы, кшатрии и вайшьи, достигнув неба, не зная забот, живут там вместе с небожителями! О царь гор, о святыня для муни, прощай! Я счастливо жил на твоей вершине. Не раз я любовался твоими хребтами, лесными зарослями, реками, водопадами и святыми тиртхами. Ты кормила меня сладкими плодами, утоляла жажду чистой водой, текущей с горных вершин. Я спал на твоих коленях, подобно твоему сыну, и слушал пение твоих птиц, словно прославление Вед».
Сказав так, Арджуна, мудрый принц Куру, простившись с величественной горой, взошел, сияя, словно солнце, на божественную колесницу и, ликуя в сердце, поднялся на ней над небесным сводом. Двигаясь по пути, сокрытому от взора земных смертных, он увидел там тысячи небесных колесниц. Там не светили ни огонь, ни солнце, ни луна, но все освещалось собственным сиянием, которое обретается добродетелью и подвижничеством.
Те космические тела, которые видны с Земли в виде крохотных звезд, увидел сын Панду огромными, во всей их красе, в ярком сиянии, каждое в своем небесном великолепии. Сотнями и тысячами увидел он там святых царственных мудрецов, сиддх, героев, отдавших свою жизнь на поле боя, и тех, кто завоевал себе небо аскезами, а также тысячи гандхарвов, блистающих, как солнце, и множество гухьяков, святых риши и апсар.
Видя различные миры, сверкающие собственным светом, Пхалгуна преисполнился изумления и спросил разъяснения у Матали. Тот ответил ему: «Это праведники, о Партха, живущие в своих небесных чертогах, в тех самых, которые, как звезды наблюдал ты с Земли».
Затем Арджуна увидел стоящего у ворот в обитель Индры победоносного слона Айравату с четырьмя огромными бивнями, величественного, как гора Кайлас. Идя путем сиддхов, достойнейший из Куру был подобен Мандхате, величайшему из царей. Миновав миры, уготованные для праведных венценосцев, лотосоокий Арджуна наконец увидел столицу Индры — Амаравати.
Перед его взором предстал дивный город повелителя небес, излюбленное место сиддхов и чаранов. Его красоту венчали священные деревья, пышно цветущие во все времена года. Благоуханные ветерки повсюду раздували ароматы цветов с небесных садов Нандана, где любят отдыхать небесные танцовщицы в тени деревьев, сыплющих душистой пыльцой.
Эту божественную обитель не дано увидеть тому, кто не претерпел суровых епитимий, или, кто пренебрегал возлиянием масла в священной огонь, или тому, кто обращался в бегство на поле битвы. Тем, кто не проводил жертвоприношений, не исполнял обетов, пренебрегал знанием Вед, кто не омывался в священных тиртхах, не приносил дары, не жертвовал свое имущество, кто препятствовал жертвенным обрядам, пил вино, прелюбодействовал, ел мясо или злодействовал, невозможно увидеть эту божественную обитель.
Обозрев небесные сады, оглашаемые волшебной музыкой, вступил сильнорукий Арджуна в излюбленный город Индры. Там он увидел бесчисленные летающие во всех направлениях и движимые мыслью аэропланы. Гандхарвы и апсары восславляли сына Панду изысканной поэзией в песнях, а нежные ветерки овевали его ароматом цветов. Небожители, сиддхи и великие святые риши с ликованием воздали почести неутомимому в подвигах Партхе.
Осыпаемый благословениями, в сопровождении божественной музыки, звуков раковин и барабанов вступил по велению Индры мощнорукий Партха на широкий звездный путь, что зовется также «дорогой богов». И пока он шествовал, он увидел садхьев, вишв, марутов, Ашвини-кумаров, адитьев, васу, рудр, лучших из брахмариши, лучших из раджаршии во главе со знаменитым Дилипой, а также великого мудреца Нараду, Тумбуру и гандхарвов Хаху и Хуху.
Выразив всем им почтение, потомок династии Куру в конце увидел блистающего неотразимым великолепием царя богов, свершившего сто жертвоприношений. Сойдя с колесницы, сильнорукий Арджуна воочию узрел Индру, своего отца.
Прекрасный белый зонт на золотом древке возвышался над главой небожителей, его обмахивали чамаралш, источавшими нежнейший аромат. Первейшие среди дваждырожденных славили его гимнами из Риг-, Яджур- и Сама-веды, гандхарвы во главе с Вишвавасу пели ему поэтические хвальбы.
Приблизившись к Индре, могучий сын Кунти приветствовал его, преклонив голову до земли, а тот обнял его своими красивыми руками. Взяв Арджуну за руку, Шакра подвел его к своему лучезарному трону, чтимому полубогами и царственными мудрецами, и, усадив рядом с собой, вдохнул запах его головы и с нежностью привлек его, почтительно склонившегося перед ним, к своей груди.
Повинуясь велению тысячеокого владыки небес, Партха взошел на его престол и засиял, словно второй Индра. Движимый любовью, победитель Вритры коснулся благоуханной рукой светлого лика Арджуны, желая ободрить его. Он нежно поглаживал его изящные сильные руки, отмеченные прикосновением тетивы и стрел, подобные двум золотым колоннам. То и дело держатель ваджры, губитель Балы, похлопывал по ним рукою, хранящей следы постоянного соприкосновения с молнией.
Глаза Индры расширились от восторга; с легкой улыбкой взирал тысячеокий на Гудакешу и все не мог им налюбоваться. Чем больше он смотрел, тем больше ему хотелось созерцать своего сына. Восседая вдвоем на одном троне, сын и отец озаряли красотой весь дворец собраний, словно солнце и луна, украшающие небосвод в четырнадцатый день второй темной половины месяца.
Гандхарвы, искушенные певцы и музыканты, первый среди которых — Тумбуру, под сладостную музыку пели возвышенную поэзию Вед. Гхритачи, Менака, Рамбха, Пурвачитти, Сваямпрабха, Урваши, Мишракеши, Дандагаури, Варутхини, Гопали, Сахаджанья, Кумбхайони, Праджагара, Читрасена, Читра-лекха, Саха, Мадхурасвана и другие лотосоокие небесные танцовщицы, призванные соблазнять умы мудрецов, предающихся суровой тапасье, танцевали там. Тонкостанные, пышнобедрые красавицы колыхали грудью и бросали повсюду пламенные взгляды, способные похитить умы и сердца наблюдателей.
