Махабхарата, Вана-парва, глава 48: История царя Мандхаты
Махабхарата, Книга Третья — Вана-парва — «Скитания в лесах»
Юдхиштхира спросил: «О великий брахман, как был рожден Мандхата, сын Юванашвы, тот тигр среди царей, прославившийся во всей Вселенной, и как он, чье сияние безмерно, достиг столь высокого положения и могущества, что три мира подчинялись ему, над которым властвует Сам Вишну? Я хочу услышать о том дальновидном монархе, как произошло само имя «Мандхата», данное ему, чей блеск подобен великолепию Индры, и как появился на свет тот, кому нет равных в силе? Расскажи мне все это, о непревзойденный рассказчик!»
Ломаша Муни отвечал: «Слушай внимательно, царь, как имя Мандхаты, того великого духом монарха, стало известно во всех мирах. Владыка земли Юванашва, принадлежащий к знатному роду Икшваку, проводил жертвоприношения с щедрой раздачей даров. На его счету было тысяча ашвамедха-ягий вместе с другими жертвенными обрядами, где он щедро одаривал брахманов. Но у того святого царя, строгого в обетах, не было сына. Тогда возложил он царскую власть на своих министров, а сам удалился жить в лес, следуя наставлениям священных писаний. И вот однажды тот защитник людей соблюдал пост, предписанный мудрецами. Мучимый голодом и иссушаемый жаждой, вошел он в святую обитель могучего мудреца, потомка Бхригу, который той самой ночью совершал жертвоприношение для царя Юванашвы, чтобы он обрел сына.
Там стоял заранее подготовленный большой сосуд с очищенной водой, освященной особыми мантрами. Эта вода предназначалась для супруги царя, которая, испив ее, должна была родить сына, подобного Индре. Водрузив тот сосуд на алтарь, мудрецы, утомленные ночным бдением, легли отдохнуть и забылись глубоким сном. В это время царь Юванашва с пересохшим горлом, уставший вошел в хижину мудрецов и, желая утолить жажду, попросил воды. Но возгласу, исторгнутого пересохшим горлом усталого царя, никто не внял, словно птичьему писку. И тут, увидев сосуд со священной водой, царь подошел к нему, быстро осушил его и поставил на место. После того как царь, томимый жаждой, испил прохладной воды, он почувствовал великое блаженство и тут же уснул.
И вот, когда мудрецы пробудились вместе с царем, увидели они, что сосуд пуст, и в недоумении стали расспрашивать друг друга: «Кто это сделал?» Царь Юванашва признался, что это он.
Святой мудрец, потомок Бхригу, печально сказал ему: «Царь, ты совершил непростительную ошибку. Эта вода, напитанная неизмеримой силой моей добродетели, предназначалась для рождения твоего сына. Мною было предпринято строгое покаяние, о царь, и все плоды моих трудов освятили ту воду, дабы ты обрел сына великой мощи, великой отваги и великого пыла подвижничества, чтобы он своей доблестью мог отправить самого Индру в обиталище Ямы! Такова была та вода, наделенная неизмеримой силой моей аскезы, о царь! Что ты наделал! Ты выпил священную воду, теперь мы не можем ничего изменить. Но все, что случилось, сомнения не оставляет, случилось по воле судьбы. Мучимый жаждой, ты выпил начитанную гимнами воду, в которой сосредоточилась вся сила моих духовных подвигов. Поэтому благодаря этой воде ты сам породишь на свет небывалой мощи сына, о котором уже было сказано мной. Мы совершим здесь для тебя весьма необычное жертвоприношение, чтобы ты, о могучий, породил сына, подобного Индре. Но помни, тебе придется в связи с этим пережить боль».
Затем по прошествии ста лет у того великого духом царя появился, прорвав его левый бок, могучий сын, блистающий, как солнце. Но смерть не настигла владыку людей Юванашву, что было чудом.
Желая увидеть новорожденного, явился туда сам Индра. Полубоги спросили его: «Что будет сосать этот мальчик?» Повелитель ваджры вложил ему в рот свой указательный палец и провозгласил: «Он будет сосать меня!»
И все небожители вместе с Индрой нарекли его именем Мандхата (что дословно означает «он будет сосать меня»).
Ребенок принялся сосать палец Индры и, обретя небывалую силу, вырос размером в тринадцать локтей. О владыка Земли, все знание Вед вместе с наукой владения небесным оружием открылось могучему сыну Юванашвы, Мандхате, едва он помыслил об этом. В тот же день появился у него лук Аджагава и стрелы из рога, а также непробиваемый панцирь. Сам Индра, о Бхарата, помазал его на царство. Верностью дхарме он покорил все три мира, словно Господь Вишну — Своими шагами. Колесница неодолимого духом героя разъезжала по всему миру, и несметные богатства неуклонно пополняли сокровищницу святого царя. Этот участок земли, изобилующий богатствами, принадлежал ему. Он совершал множество различных жертвоприношений, щедро раздавая дары жрецам и брахманам.
О царь, неизмеримо могучий Мандхата, достигнув совершенства в следовании законам дхармы, получил право сидеть на троне рядом с Индрой. Этот мудрый царь лишь за счет своей неколебимости в добродетели завоевал всю Землю с ее поселениями и кладезями сокровищ. Священными алтарями для его обильных жертвоприношений была усеяна вся Земля. Говорят, что могучий духом Мандхата даровал брахманам десять тысяч миллионов коров. Во время засухи, длящейся двенадцать лет, могучий царь, наперекор воле носителя ваджры, послал дождь на Землю, чтобы взошли посевы.
Своими острыми стрелами он сокрушил могучего повелителя Гандхары, рожденного в лунной династии, который был подобен яростному, ураганному ветру. Преданный истине, он защищал четыре уклада жизни людей и поддерживал мир среди всех живущих. Смотри — вот то место, где он, блеском подобный солнцу, приносил жертвы богам; это благословеннейшая тиртха, сердце святой Курукшетры.
Итак, по твоей просьбе я рассказал все о великой жизни царя Мандхаты, о Юдхиштхира, и о его необычном рождении».
Юдхиштхира спросил: «Какова была мощь царя Сомаки, о лучший из повествователей? Расскажи о его могуществе и деяниях».
Ломаша Муни отвечал: «О Юдхиштхира, некогда жил на свете праведный царь по имени Сомака, и было у него сто равно достойных ему жен. Несмотря на великие усилия, долгое время царь не мог породить от них сына, будущего преемника. И вот, когда он был уже стар, но не оставлял надежды, у него от ста жен родился сын по имени Джанту. Все матери сидели вокруг своего сына и каждая пыталась хоть чем-то доставить ему радость, о владыка людей. Однажды Джанту в ягодицу укусил муравей, и малыш истошно закричал от боли. Все матери запричитали в отчаянии, столпившись вокруг сына; поднялся громкий шум, и отчаянные крики донеслись до слуха царя, который сидел вместе с семейными жрецами среди своих министров. Царь послал привратника разузнать, что случилось, и тот рассказал ему, что произошло с его сыном. Сомака вместе с министрами поспешил во внутренние покои дворца и успокоил сына. Покинув женскую половину, царь снова продолжил беседу с министрами и жрецами.
Сомака сказал: «Вот беда — иметь одного-единственного сына! Лучше уж быть бездетным. Поскольку все живущие подвержены болезням, горе тем, кто имеет одного сына. Эту сотню цветущих женщин я присмотрел и взял себе в жены, желая иметь сыновей, о могучие брахманы, но детей у них не было. Несмотря на все мои усилия, у всех у них родился от меня один-единственный сын, этот Джанту. Что может быть печальнее?! О достойнейшие из дваждырожденных, я достиг преклонного возраста, и жены мои тоже состарились. Для них вся жизнь сосредоточилась на единственном сыне, так же как для меня. Скажите, есть ли какой-то подходящий обряд, который даровал бы мне сто сыновей. Велик ли он, легок или труден для исполнения?»
Один из семейных жрецов ответил: «Да, существует такой обряд, который дарует тебе сто сыновей. Если ты в силах исполнить его, о Сомака, мы расскажем тебе о нем!»
Сомака сказал: «Плох ли этот обряд или хорош, благодаря которому у меня появятся сто сыновей, считайте это сделанным, о достойные! Поведайте мне о нем».
Жрец сказал: «Во время жертвоприношения, которое мы подготовим, ты должен принести в жертву своего сына Джанту, о царь, и по истечение какого-то времени у тебя родится сто сыновей. Когда на жертвенном огне будет гореть его жир, предложенный богам, матери должны вдохнуть этот дым, и в результате у них родятся для тебя могучие сыновья. И Джанту снова будет твоим сыном от той же супруги, и на левом боку у него появится золотой знак».
Сомака сказал: «Сделай, о брахман, все так, как это должно быть. Я желаю иметь сыновей и потому совершу все, о чем ты говоришь».
